Спектакль Ричарда Эйра, поставленный в 2014 году, заменил в репертуаре Мет версию Джонатана Миллера. Смену режиссерских стилей нагляднее всего демонстрирует пространство. Никакого XVIII века, отцветающей аристократии: Эйр и его художник Роб Хауэлл превращают сцену в замысловатый лабиринт резных решеток и чуланчиков севильского поместья ХХ века. Спектаклям Эйра свойственна эмоциональная прямота, даже эмоциональный напор — и «Свадьба Фигаро» решена в том же стиле, что и сверхуспешная «Кармен», и «Вертер», и «Манон Леско», в разное время показанные в рамках проекта The Met: Live in HD.
В фокусе оказываются отношения личностей, и блестящий состав исполнителей демонстрирует весь эмоциональный и вокальный спектр. Ильдар Абдразаков в роли Фигаро умеряет свой царственный темперамент, Марлис Петерсен в роли Сюзанны изысканно строит интриги; Петер Маттеи (Граф Альмавива) сочетает аристократичность с демократической прямотой, Аманда Маджески в роли Графини деликатна, а Изабель Леонард в роли Керубино миловидна и игрива.
Премьеру «Свадьбы Фигаро» в Вене ожидал восторженный прием: оркестр аплодировал автору еще во время репетиций. И хотя музыкальную речь Моцарта многие считали слишком трудной и перенасыщенной, мелодии «Фигаро» быстро стали популярны.
Музыка «Свадьбы Фигаро» напоена светом, она искрится и сияет, ее гармонии дерзки и одновременно аристократичны. Изящное либретто Лоренцо да Понте одновременно может быть воспринято как сатира на сословные порядки и как просто остроумная игра.
Действие опер Моцарта основано на хорошо подобранных сценических эффектах. В то же время оркестр пропитывает каждую мельчайшую клеточку характеристики каждого персонажа. Изысканные мелодии воплощаются в отточенных соло или сплетаются в тщательные ансамбли.
Запутанный сюжет, где до самого финала неясно, кто же останется в дураках, укоренен в традициях XVIII века. Но современные постановки все чаще пренебрегают условностями эпохи.